[Vitekvv]

Рождены для охоты
Алан Гейтс.
Впервые опубликовано в журнале "Сокольники и охрана хищных птиц" Выпуск 63 Осень 2005.

Под пологом леса все было усыпано замерзшими листьями, которые хрустели от каждого шага. Я шел медленно и осторожно, но собака не обращала внимания на это обстоятельство и хрустела на всю катушку. Вдруг все замерло, собака застыла в стойке, ее длинный белый хвост завернулся к небу и нервно подрагивал. Медленно приблизившись к собаке, я увидел, что ее глаза смотрели в сторону носа. Хотя собака и хотела на меня посмотреть, но не посмела этого сделать, т. к. ее нос ловил свежий запах дичи. Полный ступор явно говорил о наличии дичи. Стоя рядом с ней, я нежно коснулся ее шеи, она была как бронзовая скульптура. Я тихо ее подбадривал, вглядываясь в большие заросли ежевики. Тетеревятник на моей руке напрягся, отчего зазвенел бубенец, от этого собака подняла переднюю лапу и повела ухом.
Я понятия не имел, что сидит в кустах, скорее всего это мог быть кролик или фазан. К сожалению, я не научил свою собаку поднимать переднюю лапу, если она чует зверя и заднюю, если птицу. Я смотрел в кусты по линии ее носа, но ни чего не видел, эти заросли ежевики занимали около тридцати квадратных метров. Показав собаке, направление ногой я дал команду, "Ищи” и она полетела. К моему удивлению, вместо того, чтобы ворваться прямо в кусты, она стала их огибать и ворвалась в кусты прямо напротив меня. От этого дичь выскочила на меня с правой стороны, что было идеально для напуска ястреба, и пронзительный крик кролика был подтверждением моих умозаключений.
Кролик, лежащий в ягдташе, конечно, радовал меня, но гораздо более приятно было осознавать, что мой большой мюслендер “Сьюзи” совершенствовал свои навыки самостоятельно. Она часто меня поражала, ее энтузиазм, любовь к охоте и большая работоспособность преобразовали мой опыт и оживили мою любовь к охоте с ястребами.
Еще школьником я прочесывал канавы и тряс кусты, и тогда трудно было сказать кто спортивнее и азартнее тетеревятник или я. Я мог пройти по полю как ураган, ни один бы куст не избежал удара ногой. В те годы я начал замечать, что из некоторых плотных кустов ежевики, растущих по канавам, или высоких густых зарослей утёсника обыкновенного выпугнуть дичь моими методами не удается.
Тетеревятники и отстукивание канав ушли в прошлое, поскольку я сконцентрировал свое внимание на охоте с самкой беркута. Через десять лет она стала половозрелой и с наступлением весны строила гнездо и пыталась насиживать яйца. Что бы родительский потенциал не исчез, я подкладывал ей птенцов канюков (краснохвостых и обыкновенных), и когда она их вырастила, я захотел поохотиться с краснохвостым канюком.
Вспомнив свои ранние годы, когда я пинал ногой кусты, мне захотелось завести и обучить хорошую рабочую собаку. Когда-то я уже пытался держать собак для соколиной охоты, но ничего из этого не получилось. Или породы были не те или я не то делал, одно лишь можно сказать, что желание держать охотничью собаку у меня не было до последнего момента.
Так или иначе, на сей раз обстоятельства складывались в пользу собаки, возможно, я, наконец, созрел и стал более уверенным в жизни, но всегда, прежде чем принять решение я серьезно обдумывал его последствия. Хотя следующее может показаться наносным и неуместным, я считаю, что, во-первых, порода выбранной вами собаки должна вам нравиться. ”Если Вы будете любить вашу собаку, то Вы будете более снисходительны к ней, поскольку Вы оба учитесь в процессе натаски. Затем узнайте, подходит ли стиль работы выбранной вами собаки вашим потребностям, и найдите заводчика с лучшей рабочей линией собак этой породы.
Мне всегда нравились рабочие сеттера, спаниели или вообще любые длинношерстные охотничьи собаки. Образ изящного рабочего сеттера в стойке или колышущиеся волны шерсти на бегущей собаке будят в моей душе какие-то потаенные чувства.
Какая чушь можете Вы сказать, но я с нарисованным в моем мозге идеалом собаки приступил к поиску породы, которую увидел в первый раз давным-давно.
На последней неделе 1992 я купил (или наоборот?) щенка большого мюслендера. Старая немецкая порода, когда-то известная как длинношерстный сеттер, мюслендер также известен среди сокольников германских стран как “Habicht hund” (ястребиная собака). В Великобритании они зачислены в группу ОПР (Охотник, Пойнтер, Ретривер), а в США известны как одна из универсальных пород. Универсальность их бесспорна, поскольку они также ценятся за их способность по крови находить раненных оленей. Для сокольника их способность охотиться и указывать место нахождения дичи более важны, но их стремлению к поиску нельзя препятствовать, как пишут некоторые.
К своей собаке “Сьюзи”, так вычурно я ее назвал, я привязался с первого дня. У заводчиков она получила кличку “Разбойница”, но я этого не знал, пока не купил ее. Харизма, интеллект и естественное желание работать у этой собаки были в изобилии, и первые годы мы провели, соревнуясь, кто кого обучит. В конечном счете, мы решили уважать друг друга, я получил себе напарника, о котором мечтал, а она достаточную независимость, чтобы удивлять меня своим интеллектом. За эти годы она работала с самкой краснохвостого канюка, самцом беркута и двумя самками тетеревятника. Но только с тетеревятниками ее таланты проявились во всей полноте. Возможно, к этому времени ее опыт работы с ястребами стал ее второй натурой, но, охотясь с ней, я был чуть больше, чем зритель или мобильная присада. Не то, чтобы я жалуюсь, просто мне нравилось наблюдать за совместной работой ястреба и собаки в густых зарослях.
Мюслендеры не неженки, и моя тоже. По сути ее стойкости при работе на трудном грунте позавидовал бы и бульдозер. Ни вид растительности, ни ее густота не влияли на работу моей собаки, трудные места она могла перепрыгнуть или пойти напролом и продолжать поиск любой дичи затаившейся в гущах. Через мгновение звон бубенцов извещал о начале ястребиной атаки, и собачья голова выныривала из зарослей, чтобы понаблюдать за развитием событий. Если ястреба постигала неудача, тогда она продолжала шуметь в кустах, но если ястреб ловил, она прибегала и ложилась у моих ног, пока закалывал добычу и забирал ястреба. Она это делала, потому что знала, что получит вместе с ястребом вознаграждение.
Ее проделки и энтузиазм радовали мое сердце и доставляли много радости на охоте. Иногда бывало собака игнорировала, казалось бы, идеальные, для укрытия дичи кусты. Подозвав ее к себе, я настаивал на прочесывании приглянувшихся мне кустов. Взамен я получал недоверчивый, а затем и презрительный взгляд, после чего собака демонстративно протряхивала кусты, показывая, что там нет даже мыши. Она воспринимала меня с юмором и возвращалась к серьезной работе по поиску дичи.
«Сьюзи» хорошо знала воду, поскольку в наших окрестностях было несколько маленьких рек, или ручьев как их называют в Йоркшире. В три месяца она плавала по мелководью и скоро стала делать это не хуже выдры.
В один из холодных зимних дней мы охотились в лесу и вспугнули фазанку. Она свечой поднялась в небо, поднимаясь выше крон деревьев, уводя за собой самку финского тетеревятника. “Сьюзи” и я стояли, уставившись в точку, где последний раз видели птиц. Я рванул вперед и побежал к краю леса, где начинались поля. Когда я выбежал из леса, то никого не увидел. Я надеялся на орущих ворон или на худой конец на возбужденную лазоревку. Но ничего, тишина, я огляделся, не имея ни малейшего понятия, куда полетели птицы, и без всякой мысли пошел на берег реки. Когда я шел по полю, подумал, что не мешает помахать вабилом, может птица зашевелиться и зазвенит бубенец. Вдруг я услышал звук, нечто среднее между кашлем и бульканьем. “Сьюзи” была метрах в пятнадцати позади меня, и звук раздавался ближе к ней. Она услышала его и побежала на берег реки, после чего бросилась в воду, где посередине реки с распластанными крыльями плавал тетеревятник. “Сьюзи” подплыла к нему, и я подумал, что она возьмет его в зубы, вместо этого она начала носом буксировать ястреба к берегу. Это вывело ястреба из транса, и он активно стал помогать ей, загребая крыльями. Когда он подплыл к берегу, я достал ястреба из воды и увидел у него в лапах фазанку.
Натаска рабочей собаки, для совместной работы с ястребом требует большей отдачи, чем выноска ястреба. Я не уверен, в правильности такого сравнения, потому что вынашивал ястребов со школьной скамьи, но я нашел, что натаска собаки, намного более напряженна и требует внимания. Я увидел, что ее любовь и способность учиться подавать, можно использовать, как еще один способ тренировки и сближения тренера и собаки.
Обучение подаче это дополнительное упражнение, и частые занятия научили ее обращаться ко мне за помощью, если запах дичи был недостаточно сильным. Мне кажется, что это очень ценно, когда собака понимает жесты наравне со звуковыми командами, хотя это требует времени и сил, но когда Вы можете использовать комбинацию команд, то в поле все идет как по маслу.
Она стала моей тенью, всегда послушной, полной радости, с неотразимым шармом, при этом в первую очередь всегда оставаясь рабочей собакой. Я пишу эти строки с комком в горле и грустью в сердце, ведь почти тринадцать лет я прожил с моей "Разбойницей". Время никого не щадит и недавно "Сьюзи" ушла от меня, но ее образ и любовь к охоте будет всегда жить в моей памяти. Вместе мы подняли охоту в зарослях на более высокий уровень. “Спасибо милая Сьюзи”.